Он что, говорил кому-нибудь, зачем ходил в Зону? Просто на самом деле человек никогда не знает, чего он хочет. Существо сложное. Голова его хочет одного, спинной мозг – другого, а душа – третьего… И никто не способен в этой каше разобраться. Во всяком случае здесь речь идёт о сокровенном. Вы понимаете?

Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий.
Машина желаний

Этой игрой бредили долгие годы. Её хотели сделать ещё семь лет назад. Пять лет назад была проведена небольшая павильонная игра, которая, судя по отзывам, удалась не очень.

Очень хотелось сделать «Пикник». Очень хотелось поиграть. И вот в этом году сказали: делаем.

Основные правила появились очень быстро: что-то взяли из правил 1999 года, а что-то – из записей многолетней давности. Стоит мне взять с полки книгу «Пикник на обочине» и открыть её, как я вижу мелко исписанный расплывшейся красной ручкой пожелтевший газетный лист. Нужно было только достать этот лист – и прочитать выписки.

Очень хотелось эту игру. И мы начали придумывать. А вот это можно сделать так. А это – вот так… Все игротехнические модели, кроме модели финансовой экономики, родились случайно и были написаны специально для этой игры; причём оба этих утверждения друг другу не противоречат. Самое сложное: перед нами стояло техническое задание написать такую модель Зоны, какой до сих пор не было. Почему не было? Да потому что она была не нужна. Просто никто не думал, что Зоной можно сделать весь полигон. Можно. И я понял – как.

Даже не смотря на то, что описанную мною модель на игре реализовать полностью не получилось (не хватало где-то половины составляющих – от уникальных препятствий до звукового моделирования неосязаемых и невидимых ловушек), модель всё равно работала. И сталкеры шли в Зону. И выходили живыми. И гибли.

Зона – вот что было основной частью полигона. А в Хармонте сталкеры только питались и отсыпались.

Честно скажу: я был уверен, что игра будет только для сталкеров, и нисколько не верил, что учёным, ООН-овцам или сотрудникам трактира будет настолько интересно. Я ошибся. Эти игроки тоже получили свою порцию удовольствия. Только я этого не видел.

«Игры» я почти не видел. Она была там, в Хармонте. Я не знаю, что происходило на полигоне днём в пятницу, в субботу. Смотрю на фотографии и думаю: кто эти люди и что они делают? Я даже на игре не видел всех игроков.

И до последнего не понимал: получилась игра или нет. Потому что я её не видел.

Но одно я понял сразу: Зона удалась. Я понял это, когда в первый раз пришёл в Зону днём, и первое, что бросилось мне в глаза – старый валенок в калоше, проросший травой. И я поверил – вот она, Зона; я в Зоне; люди здесь были, но ушли. Здесь когда-то была катастрофа, но это было давно… И теперь люди вернулись. Чтобы забрать то чудесное, что Зона хранит в себе. И не обязательно это чудесное материально – «пустышки», «контейнеры» – это всё побрякушки перед тем, что Зона давала людям. Ощущение.

Оказались возможными и страх, и напряжение, и эйфория, и чувство стыда. Всё это Зона.

Потом я видел счастливые лица сталкеров, потом я видел радость и отчаянье. Но это было потом.

А пока я стоял и смотрел на этот валенок. Рядом мастер вёл сталкера. И мне было интересно. Потому что я никогда этого не видел. Потому что никогда этого не делал – так. Да, я знал, как это должно было быть, потому что сам написал. Но я этого не видел. И – со стороны – почувствовал, что сам хочу пройти через это полное опасностей место.

…Карточка. Карточка. Колокольчик. Карточка. Прохода нет…

Пикник. Отчего появилась Зона? Мы не знаем. Пришельцы? Не доказано. Аномалия? Не факт. Но какая нам разница?.. Зона есть.

…Центр Зоны мы провешивали в воскресенье. Центр. Отсюда нельзя вернуться. Что ждало сталкера там, за гранью? Ждало то, чего сталкер больше всего хотел получить. И только если бы дошло несколько человек, они увидели бы лежащий на боку космический корабль.

Двое дошли. Зачем им хабар, зачем им пули солдат, когда вот она, дорога в Мечту, провешенная красно-зелёными маркерами, вот серебристая стена, за которой пока ещё неизведанное Неведомое; Мечта. А кто-то выбрал россыпи хабара и вернулся из сердца Зоны с большими деньгами, положив половину товарищей (да какие они товарищи? – мясо) и навсегда потеряв возможность прикоснуться к Тайне.

Воссоздать мир невозможно.

Возможно лишь отразить наши представления о нём. Мир книги Стругацких, мир фильма Тарковского слишком многослоен и многогранен чтобы адекватно свести все пласты в рамках двухдневной полигонной игры. У каждого – свои представления. Каждый видит своё. И только то, что получается на выходе – Мир. Пускай он другой. Пускай он даже построен по другим законам. Но это – всё тот же Мир…Ну нет, не всё тот же. Но это – «Пикник на обочине».

Мы не смогли воссоздать первоисточник. Я не верю, что у нас это бы получилось.

Но мы пытались.

9, 10, 12 сентября 2004