Свысока глядел Господь на нашу Землю грешную,
Сожженную, подобную чистому листу.
И увидал он праведника - тот черешню ел,
Хотя черешни в Антарктиде не растут.
Но любые дороги праведнику открыты,
И если сердце чисто перед Господом твоё -
Черешни силой веры сотворишь полное корыто,
Или чтоб город накормить целый котел её.

Господь явился праведнику тому
И разговаривал как с братом или другом,
Потому что если нет в сердце места небогоугодному дерьму,
Любой будет добр и любая беседа упругой.
И спросил Господь у праведника - «Что есть Добро?»
Несильный в вере тут поджал бы яйца,
Но праведник ответил - ведь его душа - серебро.
Кто праведен, тому нечего бояться!

Он ответил Господу - «Добро ты создал
Велико и обширно - не охватить словами.
Добро это помощь - веры истинной воздух,
Добро - колья с раскаившихся грешников головами,
Добро - живой ребенок вынесенный из желтого тумана,
И агонизирующий гуль сброшенный в овраг,
Добро - благодать твоя в тяжести кармана
И еретика дубиной расквашенный пятак».

Заслушался Господь - ибо праведника истинного речи
Даже Господа прислушаться заставляют,
Может рубить праведно головы меч их
Или течь по ушам раны исцеляя.
Но вот уже пауза подошла к концу
И Господь хочет второй вопрос спросить
Ибо с тем кто верен Всесветному Отцу
Всегда подольше хочется потусить.

Камуфляж величественный на солнце сверкал;
«А что есть Любовь», - спросил Господь.
И неправедный уже бы в ботинки стекал
Но не трогнула ни мышцей праведника плоть.
«Любовь, - ответил мужчина, - дар высокий;
Незлобиться с утра до вечера и с вечера до утра,
Незлобиво приветствовать встречных многих
И любовно кожу с грешника сдирать.

Любовью оттеняет нас твоего явления гора.
И её как ни старайся не отделить от добра».

Обратился Великий тогда
В мыслей изощрённых и глубоких танце
Снова к праведнику - и продолжилась вопросов череда -
«А что ты думаешь о веренианце?»
Вокруг Господа благоухал воздух
ИТ величественно росли цветы -
Праздник, чьи глаза будто чистые звёзды
Может быть с Господом на «ты».

И человек ответил: «Сложен твой вопрос.
В них и зло, и добро, и любовь и отчуждение.
И будто рой востмидесятипалых ос,
Их лишь боятся с ппервого видения.
Но когда разоблачаются они из устрашающего -
То более на людей, чем гули, схожи.
Нет в них небогоугодного голоса лающего,
Не гнусны и не покрыты коростой их рожи.

Они физически и морально может быть сильны,
Но несчастны глубоко и грустно.
Они асбсолютно и полностью от Господа отлучены,
Но жаждут и тянутся - не ведают, к чему.
Хотят изведать света твоего, который мы познали,
И я готов помочь каждому тому,
Чья душа тянется во всесветные дали.

И разбив непонимания панцирь,
Вести к Господу и венерианцев!»

Вскричал Господь: «Ты верен истинно!»,
И дал руку праведнику и вознеслись вдвоем они,
И достигший в вере высшего уйдет в лист иной,
Где вселенские блага в райских деревьев тени.
А кто грешен, будет наказан
По грехам своим - ибо Господь видит то, что не видят люди.
Не всегда возмездие Господа приходит сразу,
Но над каждым грешником оно неизбежно пребудет.